Коренная жительница Полотняного Завода, председатель Совета ветеранов посёлка Нина Егоровна МЕРКУЛОВА делится своими воспоминаниями о Великой Отечественной войне и послевоенном времени.

«Где брали сил такое горе пережить?»

Когда пришла беда, Нине было всего четыре года. Мало кто помнит себя с таких ранних лет. О первых страшных днях, об оккупации и боях она знает, в основном, со слов мамы. От собственных эмоций и впечатлений в памяти остались лишь вспышки. Причём, в буквальном смысле слова.
– В январе сорок второго, когда освобождали посёлок, горел весь центр и окрестности. Дома были деревянные, крыши соломенные, чердаки и сени забиты сеном, зерном. Полыхало сильно. До сих пор слышу этот гул, крики. В глазах – зарево. Выскочив на улицу, мы прятались под горой. Меня посадили верхом на нашу корову. Она… плакала. Много позже я написала:
Вы б видели её глаза!
Они наполнены слезами.
В них отражалася война.
Она ревела вместе с нами.
Оставшись без жилья, мы стали пробираться к дому моей тёти. Думали, может, хоть он уцелел. Снега было столько, что шли, будто по туннелю. Навстречу – танки немецкие. Мама подняла нас на сугроб, корову прижала к отвесным стенам, чтобы не задели. Это я помню, – поделилась Н.Е.Меркулова.
О ещё более страшных событиях Нина Егоровна знает со слов своей свекрови:
– На том самом месте, где я живу сейчас, тогда стоял другой дом. Большой, деревянный, построенный перед самой войной, в 1936 году. Он находился в глубине участка, поэтому пожар его не затронул.
Многие жители улицы прятались здесь. Когда освобождали посёлок, немцы стреляли в эту сторону. Стены стали, как решето – одни дыры. Бомбили так, что тряслись стены. Люди спрятались в подпол, но потом испугались, что останутся под завалами, и стали выбегать наружу. И тут их накрыло сильным взрывом. Были погибшие, многих тяжело ранило. Люди остались без рук, без ног, с переломанными рёбрами.
Вокруг сгорело всё. Зима, мороз. В каждой семье – несколько детей. Укрыться можно было только здесь. Спали сидя: места не хватало.
Когда в 55-м году мы с мужем поженились, начали перестраивать этот дом. Стройматериалы доставали, где только можно. А полы до сих пор старые, с дырами от осколков. Как сядешь на диван, так всё это видишь и опять вспоминаешь.

Эхо войны и страшные игрушки

После таких боёв израненная земля была набита неразорвавшимися снарядами. Это ещё долго откликалось для жителей трагическими последствиями. Очевидцем таких событий была и Нина Егоровна:
– Мне уже лет семь было. Прихожу к тёте и вижу, что волосы у неё вдруг стали белого цвета. Говорит почему-то шёпотом. Оказалось, случилась беда.
Недалеко от Уткина 12 мальчишек нашли противотанковый снаряд. И, кто с молоточками, кто с камнями разбивали его, верхом сидели. Ну, пацаны ведь, интересно, отвинтить что-нибудь нужно. Взрыв произошёл такой силы, что погибли все. Только тело моего двоюродного брата осталось целым. Его, видно, взрывной волной отбросило. Мать от горя стала полностью седой. Кричать просто уже не могла…
И другого двоюродного брата тоже убило. Отец его вернулся с фронта (четыре войны прошёл, нигде царапины не получил). Настала пора землю пахать. Отец на радостях лошадь ведёт под уздцы, а 16-летний сын – за плугом. И – на мину. Изрешетило всего.
Один случай произошёл со мной. В то время игрушек у нас совсем не было, всё же сгорело. Собирали скляночки, камушки. И вот я нашла красивую блестящую «игрушку». Как потом оказалось, это был какой-то снаряд.
Ну вот, пошли все картошку сажать. Взрослые работают, а я всё со своей игрушкой хожу. Один мальчик увидел, начал тянуть у меня её, отнимать. Потом говорит: она взорвётся. А я же этого не понимаю, мне жалко отдавать. Бегу жаловаться и слышу только, как он ей стучит о фундамент. И тут, конечно… Как же мама моя бежала в больницу, на руках несла этого парнишку десятилетнего! Где только сил взяла? Спасли, но руку ребёнок потерял.

«А нашим мамам было чуть за тридцать…»

Дети войны мало видели хорошего. Тяжело трудиться начинали с ранних лет. Почти постоянно испытывали чувство голода.
– Кусты обрывали. Собирали щавель, лебеду. Крапива – вообще роскошь. Тогда мы не понимали, каково было родителям на это смотреть, – вспоминает Н.Е.Меркулова. Есть у неё и такие стихотворные строки:
А нашим мамам было чуть за тридцать…
Где брали сил такое горе пережить?
При этом бодрость духа сохранить.
Землячки, милосердные мои!
Я кланяюсь вам низко до земли.
За всё, что пережили вы.
«Эта боль – на всю жизнь»
Отец Нины Егоровны с фронта не вернулся, пропал без вести.
– Солдат, что лежат в безымянных могилах или до сих пор ещё не обрели покой, помнят в родных семьях. Душа и сейчас болит у близких. Поэтому мы и установили на нашей стеле мемориальную доску полотнянозаводчанам, пропавшим на войне, – объясняет Н.Е.Меркулова.
…После освобождения Дзержинского района прошло уже 79 лет. Но события войны, её последствия оказались настолько страшными, что остались в памяти людей навсегда. Это не проходит. Трагедия, пережитая нашим народом, больше никогда не должна повториться.
Записала Татьяна МАШНЕНКОВА.